- Вы уверены, что есть две стороны и знаете, какая
из них - наша?
Он поглядел на меня - у него бывал такой взгляд, кроткий
и в то же время грозный.
- А вы вправду сомневаетесь? - спросил он.
- Нет, - подумав, ответил я, и мне стало стыдно.
К.-С. Льюис. Переландра
- Я думаю, что это путь туда, - сказала девочка неуверенно. -
Я пока точно не знаю.
Льюис Педжетт aka Генри Каттнер. И крякотали зелюки...
- Может, ей всё рассказать? Она поймёт, она своя.
- Ты не понимаешь, - ответила Алиса. - Наташа хороший
человек, но она в первую очередь мама.
Кир Булычёв. Сто лет тому вперёд
Рукопашный бой затянулся до неправдоподбия. Противники - пятеро муслимских злочинацев под два метра каждый - уже не пытались после очередного Ацыного броска стереть её с лица земли, изо всех сил кидаясь на неё с тупым упорством, словно машины, запрограммированные на уничтожение. Они, казалось, раскусили ключевой принцип изобретённой Ларой техники самообороны "гай-до": уходить от ударов противника, обратив на него собственную силу. Впрочем, айкидо и дзюдо в их времени уже широко распространены, а здесь идея просто доведена до совершенства...
Лара Коралли-Крофт, старшая подруга... Та, прошлая жизнь, бесконечно и невозвратимо далёкая. Да полноте, была ли она? Не пустые ли это мечтания? Фантазии о лучшей жизни, о светлом будущем посреди беспросветного мрака и кровопролития.
Вот одному удалось зайти к ней сзади и мёртвым замком сцепить у неё под грудью руки, утонувшие в складках её слишком уж большой, хотя и ушитой, камуфляжной куртки. Что ж, хвала, чика! руки заняты, зато свободны обе ноги. По двое на ногу... хорошо, а теперь главное - коснуться земли... и бросок через голову!
Бросок оказался слишком сильным - вернее, это боец так сильно сжимал Ацу, пытаясь её удержать, что теперь испытал на себе всю справедливость третьего закона Ньютона. Больно стукнулся затылком - и зайчики заплясали хороводом перед глазами.
- Хуља црногорска! - с остервенением бросился он на Ацу, срывая с пояса солдатский нож...
Как она не смогла от него увернуться?
И опять это место! Многострадальный левый бок, с которого третий год не сходят шрамы и ссадины. Уязвимая точка, как у Ахилла или Зигфрида. И вот - пожалуйста! Ово jе финале.
Со стороны её положение, по-видимому, выглядело настолько безнадёжным, что подскочивший командир, не колеблясь, с силой вырвал из её рёбер окровавленный нож.
- Нитков си! - с размаху полосонул им по лицу убийцу Ацы.
Тот с воем повалился на землю.
Командир склонился над Ацей, пытаясь нащупать пульс. Затем поднёс к её губам зеркальце, посветил фонариком в глаза... резко встал, отбросив безжизненную руку. Подошёл к катающемуся по земле бойцу и, постояв над ним несколько секунд, выстрелил в упор.
Солдат умолк почти сразу. Лишь ненадолго его стон перешёл в какой-то слабый жалобный свист. Словно выпустили воздух из надувной игрушки.
- Все видели, что произошло? - обратился командир к оторопевшим спутникам.
- Ну, - пришёл в себя один из них, начиная догадываться, что к чему, - он распустил руки, она припрятанным ножом (виноваты, недоглядели!) резанула его по глазам, а потом сама бросилась на свой нож. А ты, командир, его застрелил. Мы ведь воины Аллаха, а не...
- Молодец, соображаешь, - перебил его командир. - Если у кого-то есть другая версия, может составить компанию этим двоим. Как говорят русские свиньи: "Третьим будешь?"
Он противно захохотал. Совсем невесело.
- Был конкретный приказ: доставить её живой. Ценою любых потерь. И что теперь? Карьере нашей конец, это понятно, тут хотя бы шкуру сохранить. Если обставить это как самоубийство, может быть, и пронесёт. Иначе несдобровать никому.
Аца увидела перед собою огромные, полные ненависти чёрные глаза командира. Взор пытливо сверлил её радужную оболочку, будто пытался разглядеть в ней затаившиеся признаки жизни.
Кажется, не разглядел.
- Мала куна! - процедил он сквозь зубы, злобно пнув её чизмой...
Розпливчаті постаті у камуфляжу - ті ж самі, але водночас трохи інші.
- Готовимся к раздаче розовых слонов - говорив командир російською мовою. - Запасайтесь вазелином - а лучше сразу уж мылом. Вы хоть знаете, кого мы замочили вопреки строжайшему приказу?
- И кого же?
- Саму Лесю Качур, мать вашу!
- Не может быть! Она ведь была среди этих шахидок.
- Каких ещё, в стражњицу, "шахидок"?
- Ну этих... смертниц-сепаратисток из "Братерства Тузлы". Помните же: захватили концертный зал в самой Москве, требовали выслушать их, предоставить слово в СМИ. Спецназовцы вместе с девчонками треть заложников на месте уложили, остальных траванули газом. А взрывные устройства в итоге, как и следовало ожидать, оказались муляжами.
- Ну и что?
- Так ведь она там вроде как была?
- А, - отмахнулся командир, - это всё гебистска патка... что это меня на сербский сегодня тянет? Не к добру! Хотя Босния для нас теперь наилучший вариант. Тут под трибунал и под "вышку" - как два пальца об асфальт... В общем, не было её там. Пустили такой слух, чтобы пресечь её влияние. Заранее объявить фальшивками все её будущие воззвания, ну, и саму её дискредитировать. А с этими её пути и разошлись как раз потому, что для неё их методы были неприемлемы. "Нельзя запугивать людей! Обыватель нам не враг и не средство - именно за него мы и боремся"... Тьфу! Как с таким сопливым идеализмом вообще можно было два года продержаться - не представляю!
Один из бойцов подошёл к Лесе и грубо повернул её остывающую головку тупорылым носком грязного армейского ботинка.
- Совсем ещё ребёнок, - удивлённо протянул он. - Лет тринадцать-четырнадцать от силы. И красивая...
- Быдло хохляцкое! Откуда такие фанатичики только берутся?
- Из Закарпатья, говорят.
- Говорят, что кур долбят, - снова вмешался командир. - По официальным сведениям - откуда-то из Харьковской губернии. Из Конотопа, что ли. Хотя это наверняка липа.
- А пошкуну тофене изывысато?
- Хыркус ва го знахьты. Осток, мбаю, а жломыво бфккр. Кнтпп, хрнтпп, - комнаддр гывр мрзк.
- Шфтр, мпрр кттрссн...
- Крхх трнскрптс флттр!
...Всё плыло...
"Почему они всё время говорят обо мне как о мёртвой?" - удивлялась Алиса. Да, тело её не слушалось, не чувствовалось никакой боли в истекающем кровью боку, но не было и знакомых по литературе признаков клинической смерти. Ни тебе собственного тела где-то внизу, ни светящегося коридора.
Нет, коридор (канал) всё же был. И выглядел подозрительно знакомо.
Она всё поняла.
"Алиса, какая же ты наивная!" - мысленно укоряла она себя. Разве можно было с налёта, не проверив, отбрасывать гипотезу о "смерти в МИВе". Обратный путь - по тому же маршруту... Сколько времени и сил потрачено зря, сколько проложено трасс в попытках сдвинуть с места этот инертный мир Подземья, достучаться в бронированные двери сердец, растолковывая своим новым современникам то, что им и без того превосходно известно, да только в лом рыпаться... живут сиюминутным, опутаны по рукам и ногам иллюзией - дизъюнктивной моделью времени. А всё оказалось предельно простым - по рецепту, оставленному Высоцким в проектных "Яблоках": "Удалось: я не сам, - вы мне пулю всадили в живот"... Да и у Булычёва что-то было на эту тему.
Так почему же ты до сих пор здесь?
"Встаньте в круг. Возьмитесь за поручни".
..."Там! Цветут! Цветы! И сладкие ночи... Там! Твои! Мои! Любые мечты..." - кричала с платформы в синтрибофон несравненная Милена Митина. Лунный стадион имени Андрея Шевченко, ставший площадкой 136-го межпланетного фестиваля "Старые песни о главном", распирало клокочущей толпой фанатов. Из-под захлёстывающих децибельных волн, из-под трёхмерных полиморфных лабиринтов голографического шоу, переливающихся в вышине, Алиса пробиралась к выходу - хотя за простирающимся во все стороны бесконечным человеческим морем не было видно ни выхода, ни стен. Идти сквозь плотную толпу, где пространства хватает только для странных телодвижений, которые кто-то по недоразумению считает танцем, оказалось на удивление легко: многие ей почтительно уступали дорогу и даже склоняли голову. Или просто отступают, шарахаются, как от прокажённой? Чувствуют чужака... Не похоже что-то на её мир. Эти обезумевшие лица, пустые глаза, механические движения... Конкретный драйв. Не расслабляются так на наших дискотеках!
Как она вообще здесь оказалась? Неужели на этот раз не сработал защитный фильтр Машины?
Алиса сама не заметила, как пересекла гигантское поле стадиона и оказалась в каком-то низком тёмном переходе. Зато приближающуюся опасность почуяла сразу. Опыт! Опасность приближалась с двух сторон одновременно. Да что же ей и в родном времени не дают покоя! Кувырок в воздухе - двойной аут - быстро вскочили на ноги... И опять камуфляж! комбезы, правда, современные. И что они там хотят интересного рассказать? Хе, да вы, ребята, кроме отстойного вэй-ко, похоже, и не владеете ничем! Ну, так вот вам первый практический урок искусства гай-до...
Амбалы в камуфляже так и не успели понять, что на том месте, где по всем расчётам должна была стоять Алиса, её не оказалось... Друг друга в долгий нокдаун отправили - Алиса здесь как бы и ни при чём. Почти.
- Принцесса, сзади!
Алиса обернулась - не на крик, а в указанном направлении. Первое, что она увидела - ствол самонаводящегося парализующего бластера, взявшего её в прицел. Второе - держащий сей бластер ещё один шкаф в камуфляжном комбинезоне. Третье - как по пятнам сего комбинезона пробежали весёлые искры, соединяясь в огненную сетку. И вот, ни амбала, ни бластера - только сгусток остывающей плазмы медленно сползает на пол.
- Порядок в космодесантных частях!
Спаситель Алисы - высокий мужчина средних лет в чёрном модераторском мундире - удовлетворённо похлопал по корпусу своего плюсомёта.
- Ваше Высочество, разве можно быть такой неосторожной? И как вы вообще смогли ускользнуть из-под нашего наблюдения?
- Понятия не имею, - попыталась улыбнуться Алиса. Этот, кажется, друг. По крайней мере, не стреляет и с кулаками не бросается. Уже хорошо. - А что им от меня надо?
Удивлению модератора, казалось, не было предела.
- Разве вы не в курсе? На Рысьюзаставу опять проникли греевы ласы!
Алиса уже не пыталась что-либо осмыслить. Ей впервые пришло в голову оглядеть себя. Алые атласные шорты с белоснежным пояском, такая же маечка, настолько короткая, что конец свисающей поверх неё массивной двойной цепочки, по-видимому, из чистого золота, касался тела, неприятно морозя. Самое неожиданное - пупок был проколот кольцом, тоже грубым и тоже наверняка золотым, в которое оправлен небольшой кристалл с пульсирующей внутри голубой искрой. Алиса ощупала уши - и там тяжёлые серьги! Повязка, схватывающая волосы, усыпана какими-то камешками.
"Принцесса", хм... Это ведь Земля, а не А5-XXV.
А почему я решила, что я и мой мир - это одно и то же? Очень поспешное суждение...
- Нам нужно спешить, - торопил её модератор. - Только сперва кое-что закончим, - он взметнул плюсомёт над "сладкой парочкой", всё еще лежащей в полной отключке.
- Зачем? - отчаянно закричала Алиса, вцепившись в его рукав.
- Надо, - прозвучал лаконичный ответ...
...На выходе из коридора в космошлюз их поджидала целая толпа с бластерами.
- Никакой школы! Так в видоискатель и просятся, - большой палец с иссиня-чёрным ногтём плавно переключил регистр плюсомёта с [*] на [!]...
Мощный залп, холодное дыхание смерти - и на месте толпы искрится ледяная скульптурная композиция, от которой сразу же самопроизвольно начали откалываться крупные куски.
- До чего я люблю эту работу, - улыбнулся модератор.
Алиса считала, что готова уже к любым сюрпризам, но увидев, что за штурвалом планетарного катера, раскрашенного в цвета российского флага, сидит двухголовый здоровяк (и при этом - стопроцентно землянин!), замерла как вкопанная.
- Принцесса, что с вами сегодня? Такое впечатление, что впервые гвардейца увидели!
Слегка развёрнутые в разные стороны головы гвардейца были маленькие и, по-видимому, не отличались особым интеллектом. Зато плечи - широкие и острые. "На таком плече не подремлешь!" - подумала она, втискиваясь между гвардейцем и модератором (откуда вообще пришла мысль дремать на чьём-то плече? непонятно! к тому же спать совсем не хотелось).
- Император на связи, - сказал модератор, когда катер проходил сквозь лунный купол.
На фоне звёздного неба появилось до боли родное лицо профессора Селезнёва.
- Алиса, как дела?
- Всё в порядке, папа. Мы уже летим, - к горлу подкатил комок.
Так или иначе, ты дома. Просто дом теперь другой. И почему ты решила, что к твоему возвращению первое следствие второго постулата хронофизики обязательно должно сработать в полной мере? А если оно ещё сто лет будет выравниваться, что с того? Можно подумать, ты или те десятилетия, в которых ты живёшь - это ось истории... Стабилизироваться пространственно-временной континуум может, к твоему сведению, эволюционным или революционным путём. Понятно, что во втором случае процесс пойдёт быстрее и у тебя больше шансов вернуться на всё готовое, но для живущих в переходные, предшествующие твоему времени десятилетия он будет куда болезненнее. Что же предпочтёшь ты, воспитанная в духе альтруизма, как истинная дочь двадцать второго века? Риторический вопрос. Восстанавливала историю в прошлом, теперь поработай в настоящем. И без всякой надежды самой вкусить плодов возвращённого рая. Чем ты, в самом-то деле, лучше Наташи или Алеси?
Алиса теряла себя в мерцании возможных равновероятных путей, из которых актуально реализован в Истории был-будет только один - но который? Она запуталась. Аца Патакич, Леся Качур и ещё с десяток алиасов, включая непонятно каким образом затесавшуюся в их число Элисон Гросс из английской баллады... Все её клоны сплелись в причудливый клубок, взаимопроникая, переходя друг в друга, и в их сплетении таяла даже нить её воспоминаний из родного мира. Осколки, не укладывающиеся в целую картину... пробелы местами заполнялись явным вымыслом из булычёвских книжек. А воспоминания из этого мира, вопреки шарлатанским построениям Дария Достегаева, оставались даже не в тумане, а в непроницаемой мгле.
Что-то она всё же помнила. Ей откуда-то было известно, что чёрные мундиры с серебряной фурнитурой носят модераторы, а та модераторская бандура, холодная сталь которой неприятно упирается ей прямо в рёбра, называется плюсомётом. Знала, что есть ещё хломпупаторы... или хломпутаторы? в общем такая фигня, что мало не покажется. Вообще ничего не покажется. Субкваркосоставляющим, распылённым на сотни километров, почти никогда ничего не кажется - ну, может быть, очень редко и по праздникам.
Но никаких образов, связанных с этим миром, память не хранила. Кроме одного: затерянная в глуши московских переулков, зажатая между стенами небоскрёбов крошечная часовня. В футляре из гигантского цельновыдолбленного кристалла - нетленное, словно спящее, тело девочки, удивительно похожей на неё, разве что невообразимо хрупкой и с каштановыми волосами. А дальше - тишина. Потише, чем у Гамлета.
И ещё знакомо звучали слова "греевы ласы". Сознание цеплялось за них, как за ключ от двери, скрывающей её прошлое в этом мире. Дверь не поддавалась.
А голубой мячик на чёрном небе очень быстро рос, постепенно заполняя собою экран... Катер уже скользил в верхних слоях атмосферы, словно над огромным, но неглубоким бассейном с мутной водой, сквозь которую проглядывало мозаичное дно, узор, отдалённо напоминающий подробную рельефную карту Южноамериканского континента. Незаметно оказались в ночном полушарии. Светящиеся узелки городских агломераций на тёмной поверхности. Вот один из них, самый большой, растёкся на всю панораму обзора, вырисовывая детали. Ночная Москва, знакомая и незнакомая одновременно, своя и чужая... Таким же знакомым незнакомцем показался небоскрёб, к которому направлялся катер. Конечно же! светящаяся хрустальная глыба обволакивает комплекс зданий бывшего НИИ ФИГА вместе с косогором, уходя глубоко вниз. А с противоположной стороны, подобно струбцине, сжимает в мощный пучок старый ансамбль разновременных строений, захватывая его полукругом - словно то не сохранившееся до наших дней здание из Фильма, на фоне которого эффектно пролетал Колин флип. И когда катер уже оказался внутри гигантской подковы, так что панорамный обзорный экран уже не вмещал её целиком, на изогнутой крыше и одновременно в Алисиной памяти вспыхнула надпись, горящая огромными алыми буквами, которую Алиса с такого растояния не могла прочесть, а потому просто вспомнила, вспомнив заодно и всё остальное:
- ОРГАНЪ-БАНКЪ
Алиса подскочила с постели. Вытерла лоб - вся ладонь мокрая от холодного пота.
Глаза, привыкая к темноте, постепенно выхватывали из неё очертания Алесиной комнаты (вчера вечером Алиса окончательно туда переселилась - и до часу ночи девочки болтали на отвлечённые темы). "Ещё не совсем проснулась", - было её первой мыслью. Вторая: "К сожалению, совсем"...
Верхний кристалл на цепочке, которую она теперь не снимала даже под душем, обжигал холодом. Словно ледышку на грудь положили.
Босиком, осторожно ступая и стараясь не скрипнуть дверью, чтобы не разбудить Алеську, прошла на кухню. Щёлкнула выключателем; непроглядная тьма сбежала в прямоугольник окна и застыла там, нависая безудержной тревогой.
Кристалл, который сейчас рассматривала Алиса, был обломком гиперселенитовой друзы, подаренным Семиансом Алсуйским. Ценен тем, что настоящий, властерский, хотя абсолютно ничем не отличается от синтетического. Для практического применения слишком мал, вот и используется как игрушка, обеспечивая когитоинтерактивность памятного викада, записанного во втором кристалле. Но сейчас даже его информационной ёмкости вполне хватало, чтобы безошибочно сигнализировать о глубине Алисиной депрессии.
Он был очень холодный. Кубик из морозильника. Даже теперь, постепенно нагреваясь.
Алиса глянула сквозь него на непривычно жёлтый и мутный свет лампы накаливания. Внутри кристаллика, обычно чистого, как слеза, ядовито клубился серый туман. Сейчас он поспешно рассеивался, но и остатки его - рваные бесформенные клочья, чужеродными вкраплениями колышущие прозрачный блеск минерала, - отдавали невыразимой жутью.
Вскоре, четверть века назад, один из участников Проекта увидит такие серые тучки в глазах Алисы, заволакивающие их небесную синеву. Много потрясений доведётся пережить ему с тех пор, немало и радостных моментов - но этот образ, намертво засевший в его памяти, так и не будет вытеснен. Ничем.
Алиса! Если ты читаешь эти строки [вырезано по причине хронобезопасности]...
Склонив голову, Алиса вспоминала и анализировала увиденное во сне. В двадцать втором веке наука заметно продвинется в понимании природы сна как особой формы жизнедеятельности организма и, как следствие, феноменологии сновидений. Будет установлено, что векторная доминанта информационных процессов в этом состоянии противоположна обычной в направлении термодинамической координаты. Короче, в другую сторону время идёт (к тому же в разном темпе). Это, конечно, не новость. Сколько таких случаев в специальной литературе описано: снится, например, человеку, как томится он в застенках по несправедливому (а может быть, и справедливому) обвинению, ожидая исполнения смертного приговора. Наконец, наступает день, когда его ведут на казнь, минует толпу на площади (или лабиринты тюремных коридоров), восходит на эшафот (упирается в тупик), время застывшее кажется вечностью... Раздаётся выстрел (падает нож гильотины), спящий подхватывается - оказывается, звук выстрела навеян разбудившим его стуком форточки (образ гильотины - холодом металлической спинки кровати, которой он во сне коснулся шеей). Получается, вся цепочка образов порождена этим последним звеном, - но когда же она, в таком случае, снилась? Сухие листья, падающие с дерева и вызывающие образ карточной колоды, или котёнок, который, запрыгнув на колени, превращается в Красную Королеву и рекурсирует шахматную партию - это уже, как сказала бы Алиса (наша, а не кэрролловская), беллетристика. Но тоже ведь не с потолка взятая!
А с вами разве не бывало, когда, на какое бы время ни ставили будильник, просыпаетесь всё равно за несколько секунд и знаете: сейчас он зазвонит. Или в муках пробуждения слышите знакомую песню по радио, сознание выхватывает куски, чередуемые бесконечно долгими промежутками отключки - и вначале последний куплет, затем первый... Что, и такого не припомните? Вам повезло - у вас крепкие нервы!
В наши дни такие явления, как правило, объясняли прерывностью восприятия спящего, а также находящегося на границе бодрствования и сна сознания. Последовательность из разрозненных картинок память, дескать, выстраивает уже в момент пробуждения - если они в ней вообще сохраняются. Фигуры семиотизируются - и вместе с этим создаётся иллюзия их изначальной знаковости. Что-то вроде ложных воспоминаний в виртуальном времени.
На самом деле, всё гораздо проще. И одновременно сложнее. В принципе, с вышеизложенной моделью тоже можно согласиться, но с маленькой поправкой: стрела времени в состоянии сна не менее однонаправлена, чем при бодрствовании, а при бодрствовании - не менее субъективна, чем во сне. Что касается интеграции суммы восприятий в восприятие суммы, то она осуществляется не только в момент пробуждения, а вообще в любой момент жизни мыслящего существа, формируя у него представление о собственной субъектной целостности, с одной стороны, и о времени, с другой. Во сне происходит физиологическое торможение этого процесса - отсюда и ощущение дискретности.
В общем, "контрамоция Морфея" - явление из области хронофизики, а не только психологии. Поэтому, как показала практика, хронавту в чужой эпохе, в полном соответствии с эффектом Торвальдсена, снится один и тот же сон - полёт сквозь время. Он может обрастать разными сопутствующими образами, однако всегда остаётся ощущение падения в пустоте бесконечного колодца в неопределённом направлении.
Однако у Алисы такого ощущения не было. Четыре ночи кряду ей снились "обычные, домашние сны двадцать первого века", как скажет Булычёв в нескольких книгах. Да уж, точно что двадцать первого... Дома она, кстати, сновидений почти не помнила. Но самое необычное было-то как раз в их "обычности" - не по содержанию, конечно (кошмары ещё те!), а по отсутствию иновременной специфики. Конечно, это элементарно и без натяжек можно было объяснить закрытым временны'м каналом (аварийной кабиной ей путешествовать ещё не доводилось), но под впечатлением приснившихся страшилок в который раз всплыла шальная мысль: "да не прошлое это вовсе, а..." В общем, она даже стала прислушиваться к ночной тишине, стремясь то ли расслышать в ней хруст собственных костей в тисках МИВовских створок, то ли заметить какую-то несообразность, глюк, как здесь говорят, чтобы удостовериться в иллюзорности всего происходящего.
Но ничто не выдавало окружающей ирреальности. Алеська в своей постели дрыхла, как сурок, посапывая столь умиротворённо, что Алиса, вздохнув, нырнула с головой под одеяло... и провалилась в пустоту. Не как хронавт, просто как морально измотанный человек. До самого рассвета - никаких сновидений.
Утром холодный душ окончательно смыл остатки ночной мути. Запахнувшись, как в доспехи, в оранжевый махровый халатик, Алиса уже была готова вступить в бой.
Алеся увлечённо играла с компьютером в популярную игру Lines3D. На мониторе вращался, подчиняясь "мыши" и её скроллеру, прозрачный сегментированный куб 8х8х8, окружёный рамкой из сечений в разных плоскостях. Почти все отделения были заполнены разноцветныи мерцающими шариками. Алеська явно проигрывала.
- Фуксию на VI-H-2, - небрежно бросила Алиса, мельком глянув на экран.
- А что мне это... а, точно!
- Вот, а теперь красный в этот угол.
Куб заметно посветлел, количество шариков уменьшалось с каждым ходом.
- Класс! Алиска, как ты можешь так быстро анализировать?
- "Обижаешь?" - иронично ввернула Алиса устаревший в её времени речевой штамп. - У нас в детском саду в такие игрушки играют. Это же легкотня - по сравнению хотя бы с трёхмерными шахматами.
- Трёхмерные шахматы?
- Ну да! Они, конечно, тоже детской игрой считаются, но алгоритм и стратегия - те же, что в четырёхмерных. Отличаются уровнем сложности, а не самим принципом. Поэтому мой первый юношеский разряд, по трёхмерным шахматам то есть, автоматически считается третьим взрослым, по четырёхмерным. А вот с го интересней. Там у четырёхмерного варианта совершенно иная философия. Не каждый и овладеет. Я - с большим трудом, и то на уровне того, чтобы дебют разыграть.
Забыв об игре, Алеся ошалело уставилась в монитор, где электронный противник торжествующе выставлял ей, по истечении лимита времени, штрафные шары. Пыталась хотя бы вообразить внешний вид четырёхмерного игрового поля. На недостаток абстрактного мышления никогда не жаловалась - но здесь фантазия в бессилии смолкала.
- Алиса, но ведь это невозможно! Нас отделяют всего полтораста лет, какие-то три поколения... А точно ли три, кстати? Что-то маловато выходит.
- Какая разница? Я твой потомок - этого достаточно. Если мы заинтересованы в восстановлении нормального хода истории, то лучше тебе не знать всех подробностей. "Это не игрушка. Это Время".
- Ладно. Не в этом дело. Неужели через сто пятьдесят лет все будут свободно ориентироваться в четырёхмерном пространстве? Это ведь сверхинтеллект какой-то...
- Глупости! Представь свою прапра- (не будем уточнять, сколько раз) из середины девятнадцатого века. Её бы, думаешь, не удивило твоё умение в одиннадцать лет ориентироваться в компьютере на продвинуто-пользовательском уровне?
- Но тут же и впрямь ничего особенного!
- Вот-вот, скажи ещё "я самая обыкновенная, каждый может научиться". И это будет правдой. Но в те времена в неё мало бы кто поверил. Тебя бы скорее сочли уникумом, чем приняли тот факт, что ты для своего времени обычный ребёнок с семестровой четвёркой по алгебре. И что же, по-твоему, они глупее нас с тобой?
- Да нет, конечно.
- Интеллектуальные способности со времён кроманьонцев неизменны. Разве что развиваются по-разному и в разной мере применительно к окружающим условиям.
- И, наверное, в разном направлении?
- Само собой. Ну, а логика многомерности для нас с малых лет не менее обыденна, чем для тебя - компьютеры или бытовая техника. Ребёнок из любой эпохи ориентироваться в четырёх измерениях очень быстро научился бы, особенно в игровой форме. Взрослому с грузом его стереотипов труднее бы пришлось, но тоже ничего сверхъестественного. Мы с тобой сейчас на порядок сложней задачку распутываем.
- Намёк понятен, - вздохнула Алеся, закрывая окно Lines.
Вчера Алиса почти весь день провела одна. Погода, как и следовало ожидать, испортилась, зарядил дождь с грязным снегом, тающим на лету. "Проектные" мысли никак не лезли в голову, окружающее уныние, казалось, облекало тягучей серой сонливостью, липкой плёнкой расползалось по всему телу, закупоривая поры и вызывая зуд, проникающий под кожу, далеко вглубь, в область того, что в быту обычно называют душой, а в науке субъектностью. Глушила тоску неугасающим интересом к миру, в котором оказалась, с головой зарылась в Рунет, газеты, телепередачи. Оттуда правда, тщательно спрятанная между строк, выуживалась куда легче, чем проектная информация из текстов Булычёва. И всё равно тянуло не к буквам, а к живым людям, к незнакомым прохожим на улицах, утратившим себя - настоящих - в другом хронопотоке, от которого, удалялись с каждым мгновением, влекомые чужой и жестокой волей к тупику Монокосма. "Мол, коридоры кончаются стенкой, а тоннели выводят на свет"... Впрочем, никаких прохожих в окне и не обозревалось - смыло не прекращающимся дождём. Поэтому-то Алиса и просидела в квартире безвылазно, а вовсе не из-за Наташиных предостережений. Предостережениям она не слишком внимает - вы же её знаете, хотя бы по книгам...
Когда же вечером, наконец, пришли Наташа с Алесей, проектокопание пошло гораздо успешней. В три головы оно как-то веселее. Мыслей сразу море родилось - правда, все они в итоге оказались тупиковыми.
Бесцветные зелёные идеи яростно спят... И что абсурдного или лежащего за порогом объективных сущностей и универсалий нашёл Ноам Хомский в этой фразе? Вполне точное и ёмкое метафорическое описание их проектокопательских потуг.
Одна Наташина идея, впрочем, показалась всем довольно перспективной: проектную информацию в СЛТВ (этой аббревиатурой решено было пользоваться вместо слишком длинного названия повести) следует искать прежде всего в точках расхождения между книгой и фильмом. В пользу этой гипотезы свидетельствовала и тема киносъёмок в повести - эпизод, как сказала Алиса, сам по себе, вне кодового смысла, вставной, бессмысленный и жутко наивный... Наташе эта фраза показалась подозрительно знакомой. Где она могла её слышать или читать? Наверное, там же, где впервые прочла о развилке, Проекте и хронобезопасности - не дежавю никакое, а Гостевая книга "Миелофона". Проектные сведения там, конечно, были - просто так ли её уничтожили? Но как у неё могло не сохраниться практически ничего ни с "Миелофона", ни с других сайтов?! Насколько эти материалы облегчили бы сейчас их работу! Ведь даже сравнительный анализ повести и фильма был проделан и выложен в Сети. А на самом "Миелофоне" лежал литературный сценарий, промежуточное звено между ними, с помощью которого можно было бы исследовать генезис и эволюцию этих различий, понять, чтó, говоря словами того же Юрия С., автора восхитительного, слегка безумного и несомненно проектного сайта "Слова Алисы", было вызвано "технической целесообразностью и законами жанра", а что можно объяснить только Замыслом и "подлинным смыслом послания, заключённого в Фильме".
Увы!...
Из всех миелофоновских материалов у Наташи остались файлы с разбором "Глюков и ляпов" фильма - технических ошибок, сюжетных несообразностей и прочих забавных моментов. Вернее, даже два разбора - ласовский, с "Миелофона", и другой, составляющий содержание одной из "неофициальных" страничек. Выискивать "глюки" в фильмах было в те годы вообще модно, хотя идея, по большому счёту, диковатая. Какая, в конце концов, разница, сколько машин из двадцатого века проехало на заднем плане около стоянки флипов или насколько похож дублёр Невинного в трюках при стоп-кадре? В книжной Алисиане подобные ляпы, особенно всевозможного рода несогласованности, вообще в глаза бросаются. Может быть, даже, они проектно-умышленные - хотя сам Мастер объяснял это тем, что почти никогда не перечитывает своих книг. А у Шекспира их ещё больше. И что с того?
Но сейчас даже "Глюки" могли послужить зацепкой. Ведь там, где не видно обычной логики и мотивации, вполне могут быть логика и мотивация "проектные".
В итоге Алеся вчера вечером засела с карандашом за их распечатку. Алиса же начала восстанавливать работу, за пять лет до того проделанную Юрием, выписывая основные расхождения между повестью и фильмом.
Ни ту, ни другую это занятие не навело на путеводную нить.
Что было вполне закономерно. Роли ведь с самого начала распределились неправильно.
Алиса подсознательно сравнивала не книгу с фильмом, а то и другое с реальностью. Полюса обыденного и странного для неё, по сравнению с Булычёвым и его читателями, поменялись местами. А у Алеськи впечатления от Фильма ещё не успели уложиться настолько, чтобы его можно было воспринимать аналитически и не раздражаться кем-то проделанной работой по выискиванию "блох".
"Завтра, на свежую голову"...
А сейчас, на свежую, пришла гениальная мысль: "На чужую!"
И дело пошло.
- Всё это хорошо, - сказала Алиса, откладывая распечатку "Глюков" с Алесиными пометками. - Но почему-то не указан самый крупный сюжетный "глюк". Он же, кстати, и одно из самых заметных расхождений между книжкой и фильмом.
- Какой?
- Ну как же! Смотри: в фильме, как и на самом деле, оба пирата способны принимать любой облик. В повести этим свойством наделён только Крыс(с). Весельчак, таким образом, демаскирует пиратов, а, учитывая его неординарную внешность, их вообще становится видно за версту.
- Точно! А в фильме они оказываются какими-то недоумками, которые любят разгуливать в полюбившемся образе работников космопорта и этим себя выдают. И, кстати, почему бы Весельчаку в больнице действительно не принять образ профессора Селезнёва, с которым он по фильму даже общался?
- Ну, Крыс в повести тоже себя порой демаскирует обличьем Наполеона. На самом деле за крокрами такое не водится - это явно проектный ключ.
- А может быть, как это... дистрактор для пиратов?
- Нет, кажется, мы всё-таки вышли на след... Необычайная полнота Весельчака... как она может расшифровываться?
- Не буквально, во всяком случае. Смотри: два других толстяка из повести - Алик и Эдуард - в фильме заметно худеют...
- Хм... "Три толстяка"... What I tell you three times is true...
- Э-э, Алиса, не теряй нить!
- "Я стараюсь" (копирайт, смайлик)... Полнота - Наполеон. Какие могут быть ассоциации?
- "Наполеон" возвращает нас к ключевому эпизоду киносъёмок.
- Ага. А ещё к правилу, которое вчера твоя мама сформулировала: странности и алогизмы, выстраиваемые в определённую сквозную последовательность, имеют шанс оказаться проектными. Наполеон-Крыс versus Наполеон-Ишутин! И ещё почему-то керосин, созвучный с именем Крыса...
- Да, но ведь Ишутин в повести видел Крыса в облике Наполеона.
- А откуда Коля Садовский мог это знать? Логическая неувязка - ergo, сигнал. А в фильме эта связь вообще исчезает. Зато появляется козёл Наполеон, который в рамках фабулы сюда вообще никаким боком не вписывается.
- Кстати, опять "тройное правило" из "Охоты на Снарка"!
- Какое ещё "правило"? Это у меня так, ассоциация возникла.
- Ну да, ну да... Сейчас возникла, а в будущем ты вставишь её в Проект.
- Логично.
- Кроме того, Наполеон и в других "алисовских" книгах постоянно упоминается. В "Чулане Синей Бороды", например...
- ...с коим чуланом, как и в СЛТВ, сравнивается ни что иное, как Институт времени.
- Да, опять "несколько ниточек". Жалко, что "Клад Наполеона", "Планета для Наполеонов" нам известны только по названиям. Но уже из них видно, что мы на правильном пути...
- Что же нам даёт "Наполеон"?
- Генерал, ставший императором, - машинально сказала Алеся - и осеклась...
- Точно!
- Погоди... Неужели ты хочешь сказать...
- А посмотри, какие звучные "монаршьи" имена-отчества у других СЛТВ-шных толстяков. Александр Борисович. Эдуард Петрович.
- Государя зовут Александр Петрович... Но ведь это невозможно!
Для Алеськи мир, в котором она жила, уже давно, с самого момента Алисиного появления, перевернулся под навалившейся тяжестью исторической правоты гостьи, лавиной её аргументов... возможно, уязвимых, наверняка не бесспорных, - да только ей-то оспорить их не удавалось. Стоило лишь повнимательнее приглядеться вокруг, пошире раскрыв глаза, чтобы удостовериться: всё окружающее - ложь. Но и остановиться на этом открытии, начать жить пафосом отрицания, она уже не могла. Алиска не позволяла, её пример и авторитет. Алесе было ещё бесконечно далеко до самостоятельно сформулированных и вызревших убеждений, но под влиянием правнучки она уже не уходила от вопросов и не искала на них готовых клишированных ответов... Мыслить самостоятельно на мировоззренческом уровне так же, как ранее в рамках узко поставленных задач, было трудно и непривычно. Но увлекательно.
Поэтому мысль, от которой ещё три дня назад просто бы "перегорела проводка", и сама, скорее всего, побежала бы, рыдая, к директору школы с предложением о временной самоизоляции от коллектива ("я носитель социально опасных идей!"), не повергла её в обморок. Побледнела только.
- Не может быть. Да, он детдомовец-подкидыш, но ведь задолго до шестьдесят восьмого года... Или, - перешла она на испуганный шёпот, - они подменили собой настоящего Лукашина-Романова? А ведь сходится: козёл Наполеон - козлик Иван Иванович. И путч этого Кусандры в "Заповеднике сказок" очень похож на...
- Да нет, Алеся, ты меня неправильно поняла. Конечно же, сам император, как сказала бы Наташа, ни разу не крокр. Пираты прекрасно знают, что карьера генерала Лукашина ещё со времён первой чеченской войны не может не привлекать внимание МИВовцев. И самим засветиться в этом облике для них всё равно, что сознательно полезть в ловушку. Да и не станут они заниматься такими глупостями, как управление государством. Слишком чёрная это работа, чтобы делать её своими руками. Но поспособствовать его продвижению они могли. Особенно подозрительна в этом свете история с архивами и экспертизой ДНК.
...Как всем известно, провозглашению Александра Лукашина, бывшего командующего Московским военным округом и и.о. Министра обороны, экс-председателя Комитета по чрезвычайному положению, а на тот момент - всенародно избранного бессрочного Президента, Императором России и Свободного Союза предшествовало его сенсационное заявление. Если верить предъявленным им бумагам, он являлся внуком великой княжны Анастасии, бежавшей из-под ареста в Перми (куда, как утверждалось в них, тайно были переправлены из Ипатьевского дома Александра Фёдоровна с дочерьми). Жила княжна будто бы в Польше под чужим именем, вступила в брак с отпрыском рода Одоевских, с началом Второй мировой семья оказалась на территории СССР. Вся родня будущего Главы государства погибла в разное время в нацистских и советских лагерях, сам он воспитывался в детском доме; история о том, у кого хранился архив и как Лукашин о нём узнал, звучала вполне правдоподобно, но живых свидетелей не осталось.
Мир, разумеется, ухахатывался от этой сенсации. Но недолго. Ровно до тех пор, пока несколько международных независимых экспертных комиссий не подтвердили единодушно подлинность самих документов и с высокой долей вероятности - содержащихся в них сведений. А когда в результате анализа его ДНК родство с Романовыми было установлено с точностью 99,9%, сочли благоразумным отмолчаться.
Конечно, между внуком великой княжны от морганатического брака и претендентом на престол "дистанции огромного размера". А доказать свою легитимность Император одно время считал жизненно важной задачей. Наводил мосты со всей этой заграничной шушерой, считающей себя Романовыми, высматривал, с кем может породниться.
Вскоре, однако, стало ясно, что даже безоговорочное признание его прав на российскую корону ничего не изменит в отношении той части международной общественности, за которую стоило бороться как за потенциальных союзников, ни к нему лично, ни к новой России. Тут как раз кризис российской политики на Балканах предельно обострился. Сперва провалился "афонский проект". Подавляющее большинство обителей монашеской республики, вопреки надеждам и деятельности московских эмиссаров, заняли в расколе сторону Стамбула. С несколькими монастырями, присягнувшими всё-таки на верность Москве - Третьему Риму, дело чуть не дошло до экстрадиции со стороны как Вселенского Патриарха (в чьей юрисдикции находится гора Афон), так и правительства Греции. "Шенгенская порука!" - вскричала было Москва, но тут вмешательством Совета Европы, давнего афонского спонсора, давление на "новопротивостоящих" было прекращено, что, естественно, улучшило отношение рядовых греков к европарламенту. Грамотная пиар-акция, что и говорить...
А следом и сербы нанесли предательский удар. Нейтралитет они, видите ли, решили сохранять! О славянском братстве не пекутся, созданием единого антиглобалистского фронта не озабочены... Много о себе возомнили. В церковной политике опять же: то одновременно пребывали в общении с Московской Патриархией и карловчанами, а теперь, когда те пошли на долгожданное объединение в дружбе против экуменизма, начинают рассказывать о неканоничности этого акта - в расколе с полнотой Православия... Так давайте новую полноту создавать, альтернативную! Денисенко и то в своё время подобный лозунг выбрасывал (хотя провокационность и лубянская режиссура фигуры Филарета, как и украинских "президентов" тех лет, для мыслящих людей никогда не была секретом). Ничего, сербы ещё узнают, почём в Одессе рубероид! Император даже в своей программной речи "Право Самодержавия, долг Православия, идеал Нации" посвятил их ренегатству целый абзац в очень жёсткой и угрожающей форме. Правда, когда забрезжила надежда на конструктивные переговоры, пришлось перепечатывать экземпляр всех газет, где она публиковалась, и заменять их повсюду в библиотеках. И когда уже мы полностью перейдём на безбумажные технологии? Существуй старые номера газет только в Рунете - как легко было бы "корректировать прошлое", управляя (по Оруэллу) будущим. А так... помните грубо вклеенный лист с непропорционально большой статьёй о Беринговом проливе в синем издании БСЭ? То-то и оно, через пятьдесят пять лет - та же техника!
Простите, как говаривал Jacob в гениальном "Билете в один конец", я отвлёкся. Нашим героиням закулисная императорская кухня пока что неведома. Впрочем, спустя несколько дней им доведётся столкнуться с ней непосредственно, и это не доставит радости ни им, ни читателю...
Что касается Императора, то он, оставив попытки позиционировать себя как "монарха в законе", три месяца назад - как раз под Новый год - обнародовал очередные бумаги, из которых следовало, что его дед (муж Анастасии) на самом деле был прямым потомком подменённого перед казнью сына Марины Мнишек и Лжедимитрия Второго, который, в свою очередь, не Второй, и не Лже-, а действительно дважды спасённый сын Иоанна Грозного. Желающих проверить правдивость этой информации или просто высказаться на сей раз не оказалось. Что не удивительно...
...Стрелка переползла за полдень. Начинались пятые сутки пребывания Алисы в чужом прошлом. Самое удивительное и самое трудное из всех её приключений - трудное именно тем, что на приключение совсем не похоже. Время расползалось в затянувшейся бессобытийности, словно для того, чтобы довести до изнеможения, обезоружить перед тем, как лопнет растянутая пружина, обрушив на неё шквал испытаний.
Вернулась из Института Наташа - всего на пару часов. До вторника улетает в Брюссель. Печать предстоящей разлуки омрачила помолодевшее было, как всегда при встрече глазами с Алисой, лицо.
- Вот, это тебе, - протянула она Алисе перевязанную бечёвкой высокую стопку писем в пожелтевших от времени конвертах.
- Мне? - недоверчиво и удивлённо переспросила та.
На некоторых конвертах, хлынувших вместе с облаком пыли из-под разорванной верёвки тонкой, на глазах усиливающейся струйкой, действительно значилось "Алисе Селезнёвой". На остальных - девичья фамилия Наташи.
- Тебе-тебе, не сомневайся. Прочитаешь - поймёшь... Это те алмазные зёрна из мешков корреспонденции, которые рука не поднялась уничтожить. Возможно, были, и другие, заслуживающие того, чтобы дождаться тебя... но всё перечитать просто не было физической возможности. Надеюсь, меня простят.
Наташе вспомнились папины слова накануне премьеры: "Завтра ты проснёшься знаменитой, письма будут мешками носить". Посмеялась: мешки как единица измерения приходящих на один адрес писем - хохма ещё та. Тут и анонс будущей премьеры какой-то странный прошёл, совершенно неожиданный эпизод из Фильма: крупным планом лицо культовой личности недавнего прошлого Натальи Варлей, "отличницы, комсомолки, спортсменки", почти уже и не в образе Марты Скрыль - и слова-кинжалы, разящие её маленькую тёзку в школьном платьице посреди большой пустынной улицы: "Неужели тебя не прельщает слава, сборы, рекорды? Ты не уйдешь от славы. Ты еще услышишь фанфары!" К чему бы это? Потом поняла...
Да, от славы она все эти годы бегала успешно, хотя соблазны порой бывали велики. Зачем им это было нужно? есть ли во всём пережитом ею какой-то проектный смысл? Должен быть, очевидно.
Серьёзный, немигающий синий взгляд вернул её в реальность. В глазах Алисы застыл, повиснув над ворохом развёрнутых тетрадных листочков, исписанных детскими почерками, немой вопрос, который то ли всё-таки прозвучал, то ли Наташа прочла его безо всякого миелофона:
- Как ты смогла понести в себе всё это? Их доверие, их боль, их жажду прекрасного далёка?
- Сама удивляюсь. Пронесла, как видишь. И даже выжила...
Наташу проводили до аэропорта. Алиса уговорила - засиделась, мол, в четырёх стенах. Было очевидно, что это лишь предлог.
- Девчонки, надеюсь на ваше благоразумие, - сказала Наташа на прощание, хотя не очень-то на него и надеялась. По их заговорщицким мордашкам ясно читалось: что-то они уже накопали. И молчат ведь, шкодницы! Ничего, прилетим - разберёмся. Алиса - слишком рисковый человек, кулер на её решительность и энергичность в наших условиях крайне необходим.
- Станем! - хлопнула Алиса по выставленной вперёд Наташиной ладони.
- Прорвёмся! - улыбнулась в ответ Наташа, взъерошив торчащие в разные стороны светлые волосы Алисы, из-за которых девочку ещё в детском саду прозвали "Одуванчиком".
И тут Наташу прожгло предчувствие... нет, знание: с Алисой она расстаётся навсегда! Почему и как - непонятно, но сейчас, коснувшись мягких волос своей неродившейся праправнучки, она отчётливо, на уровне информационного озарения поняла, что их взгляды, такие похожие и такие разные, сплелись в последний раз.
Больше им не увидеться.
Никогда.
На сердце было горько, но ничуть не тревожно. Как бы то ни было, с Алисой ничего не случится. Пусть это не постулат хронофизики, а всего лишь название единственной "непроектной" книжки об Алисе Селезнёвой, девочке из будущего. А впрочем, разве есть в этом мире что-то непроектное?
О том, что "случиться" может не с Алисой, а с ней самой, Наташа задумалась, когда самолёт уже оторвался от взлётной полосы. Но и здесь её не охватили ни паника, ни отчаяние. Вспомнились глаза Белого Рыцаря - Кира Булычёва - во время их последней встречи. Серьёзные и спокойные. Он знал... Росла, набирая высоту вместе с авиалайнером, тревога за Алеську - и тут же стихала: что бы ни произошло, её не оставят. Алиса рядом, вместе они не пропадут. Всё будет хорошо.
(И в самом деле, всё закончится благополучно. Для Наташи тоже. Но пока она не должна этого знать - хронобезопасность, сами понимаете)
Едва девочки остались вдвоём, Алеся воодушевлённо принялась излагать план, созревший у неё ещё по дороге в аэропорт. Тогда чувствовалось, что её распирает, что она колеблется, посвятить ли в него маму или не волновать её раньше времени. С Наташей ведь даже предварительными соображениями о "Наполеоне" решено было не делиться: будет ещё сидеть в своей Бельгии как на иголках...
Сейчас, наконец, прорвало.
- Если я правильно поняла, крокры могут синтезировать любое вещество из собственной, так сказать, среды? Из самих себя?
- "Синтезировать" - не совсем то слово, - Алиса явно играла в докладчицу, будто примериваясь к лекторской интонации. - Форма существования-движения всего, что обладает данной категорией (только забудь, хотя бы на время, о вашей псевдодихотомии "материя-сознание"!) определяется постоянной Планка и мерой каузальности. Правильнее сказать, ими определяется, какая из моделей - классическая, квантово-релятивистская, эфиродинамическая или панфрактальная - адекватнее описывает явления и процессы для данных объектов. Когда мы впервые столкнулись с гиперэргогеном, то обнаружили, что его природа лежит за пределами любой из существующих теорий. Это не вещество и не поле. И даже не квазивещество с отрицательной плотностью, состоящее из сверхфотонов. Для него не действует казавшийся всеобщим закон сопряжённых изменений квантовой статистики. При этом происходящие в нём процессы поддерживаются только за счёт того, что внутри него происходит однонаправленное изменение термодинамической координаты с той же частотой, что и в окружающей среде, но в противоположном направлении. Для внешней системы отсчёта получается, что время в нём как бы застыло. Кстати, мы потому только и смогли запустить найденную на Навсикае установку и построить по её образцу новые (хотя до сих пор так и не разобрались окончательно в принципе её работы), что уже умеем управлять временем.
Это свойство гиперэргогена приводит к тому, что отправить его в прошлое (и использовать там в качестве топлива) можно, а вернуть обратно - ни-ни. Исчезает бесследно - тоже, казалось бы, вопреки известному тебе закону.
Когда такой же трюк произошёл с вирусом крск, который мы с Рррр пытались доставить из прошлого спасённой Колеиды, возникла гипотеза, что Монокосм на последнем этапе своего существования имел такую же материальную основу. А следовательно, и крокры её унаследовали. И вполне возможно, что пиратов в их стремлении заполучить гиперэргогенную установку вовсе не топливо интересовало.
- Апгрейдиться хотели?
- Ага, - кивнула Алиса. - Из самого супертоплива крокроматериал, конечно, не построишь, а установку они надеялись переоборудовать в таких целях. Монокосм ведь тоже был организован по принципу стохастического фрактала - отсюда, с одной стороны, крокры обладают его памятью в целом, а с другой, в силу своего ограниченного объёма они просто не в состоянии её задействовать. Ну, как и мы используем ничтожную часть резервов нашего мозга. Или представь себе свой компьютер с 16Мб ОЗУ!
- То есть, они с помощью установки рассчитывали "подрасти"?
- Подрасти они физически могут до определённого предела - раза в три максимум. При большем объёме теряется стабильность. Таким способом Монокосм не воссоздать. Но и при троекратном росте их возможности возросли бы в геометрической прогрессии. К тому же установку они могли использовать и для воспроизведения себе подобных... Хотя это всё только предположения.
Короче, к чему я веду. Для крокров их тело и мысль - одно и то же. Поэтому они могут придавать его частям любую квантовую характеристику, формировать элементарные частицы, устанавливать между ними структурные связи и так далее. И каждый уровень образованной системы - тот же целый крокр, а в какой-то степени и целый Монокосм.
- Монокосм - это прямо тёмный двойник Навсикаи какой-то.
- Только рукотворный... Итак, облик, который принимают крокры, - это настоящее тело, без обмана, любая экспертиза это подтвердит. Хотя если надо по-быстрому перевоплотиться, могут обойтись и голограммой. А полноценное тело соорудить - это процесс, который занимает относительно долгое время. Не так, как в Фильме...
- Меня сейчас больше интересует другое. Скажем, одежду они тоже из себя создают?
- Да.
- А как тогда с субъектностью? Зонтик Крыса - это сам Крыс? Второй или тот же самый? Он себя как-то осознаёт и просто притворяется неодушевлённым предметом?
- Здесь сложнее. Чтобы часть крокровского фенотипа стала отторгаемым объектом, она как бы погружается в сон. "Разбудить", вывести её из этого состояния может только сам хозяин.
- А какая-то опасность, угрожающая её жизни?
- Что ты имеешь в виду? - не поняла Алиса.
- Ну, если ты сравниваешь состояние таких объектов со сном, то инстинкт самосохранения у них должен оставаться?
- Разумеется. Если Крыс забудет где-то свой зонт, и в этом помещении начнётся пожар, то зонтик попытается оттуда сбежать, спонтанно приняв подходящий облик. А вот вернуться в исконную энергетическую форму он не сможет. Это уже интеллектуальный акт, а не просто рефлекторный. "Оперативки" же в таком объёме крокроматериала оказывается достаточно для живого существа, но не разумного.
Алеся удовлетворённо кивнула головой.
- Всё так, как я и предполагала. Года три назад я смотрела по телевизору американский фантастический фильм - тогда их ещё показывали - "Тварь" называется. Подробностей не помню, но сюжет такой. Где-то в Антарктиде откопали инопланетного монстра, который пожирал членов экспедиции, принимая их облик. Чем-то похоже на действия пиратов в начале Фильма, почему и вспомнилось. Так вот, природа этого существа была очень похоже описана. Часть его - как бы потенциальное целое. Или это колония вирусов была? Короче, когда поняли, в чём дело, придумали способ отличать людей от "чужих". Брали у каждого образец ткани (кажется, просто кровь из пальца) и пытались пропустить сквозь него электрический ток. Тут "чужие" себя и выдавали...
- Да, этот способ должен действовать. А к чему это ты?
- Ну как же? Если крокры лоббировали Государя, то "подлинные" документы и "романовская" кровь - это их работа?
- Скорее всего.
- А ты знаешь, что предварительный анализ ДНК делался именно в мамином Институте? И препарат должен ещё храниться. Не знаю, какой уж там уровень секретности, но думаю, что после всех международных экспертиз о нём благополучно забыли. Мама наверняка сможет его раздобыть и проверить с помощью электрического заряда или барокамеры. И сразу станет ясно, правы ли мы в своём предположении!
Голос Алеськи торжествовал, глаза горели. Она не сразу и поняла, что Алиса ничуть не спешит разделить её энтузиазм.
- Не нравится мне эта идея, - угрюмо ответила Алиса.
- Почему? - удивилась Алеся.
- Как же ты не понимаешь? Твоя мама очень умная женщина, я ею иногда просто восхищаюсь. И она, конечно, давно сообразила, что коль скоро развилка уже произошла, то пираты больше не связаны эффектом Торвальдсена. А теперь представь себе: твоему ребёнку угрожает опасность. Можно её избежать, но тогда гарантированно ухудшится положение отдалённых поколений. А можно пойти на риск, хотя шансы на победу, по всей видимости, крайне малы. Спрашивается, что ты выберешь?
Молчишь? Вот и я не знаю. Пожертвовать собой - это одно, а своим ребёнком... Пусть даже ради будущего, ради исправления судьбы человечества и всей Вселенной. Всё равно...
- Ну, знаешь, Алиска, я-то уже не младенец вроде бы. Сама в состоянии сделать выбор!
- Расскажи это маме - может быть, поверит... Понимаешь, чем ближе подойдём мы к разгадке, тем сильнее будет её желание обезопасить тебя. А тем более, если выяснится, что они действуют напрямую через Императора. Наташа вполне может, даже ценой своей научной карьеры, отправить тебя за границу, к отцу.
- Вы же считаете, что в Америке есть второй.
- Но там нет моего будущего прадедушки, - объяснила Алиса. - Крокры не любят лишних энергетических затрат: если ты заведомо не представляешь для них опасности, они не станут убивать тебя или других моих предков просто для профилактики. Мне даже хочется думать, что это у них гуманизм своего рода. Они ведь в обществе вынуждены вращаться (пусть в пиратском, маргинальном и деструктивном), а значит, должны быть человечнее Монокосма...
В общем, Наташу я сюда впутывать не хочу. Нет, - испуганно посмотрела она на Алесю, опасаясь, что та может её превратно понять, - я не ожидаю от неё ничего плохого. Просто не хочу ставить её перед выбором, который едва ли осилила бы сама. Да и тебе, наверное, зря всё это рассказываю...
Алеся надолго погрузилась в раздумье. Опять неразрешимая задача, опять пропасть разверзается под ногами. Вновь Алиска всё усложнила - и, как всегда, права. Опять приходится напрягаться в поисках ответа. Здесь ведь прежде нужный вопрос поставить надо. В школе этому не учат. Там всё строится вокруг вопроса "как?", а не "почему?" или "зачем?" За океаном такие вопросы вообще стремятся вывести за пределы мировоззрения, а в Союзе ответы на них изначально предполагаются в готовом виде в государевых речах и материалах партийных пленумов.
Решение пришло уже дома.
- Алиса, кажется, есть способ узнать всё самим, - неуверенно выдавила она.
- И как же?
- Очень просто, - ответила Алеся, помолчав.
У неё был маленький секрет, который она тщательно скрывала даже от мамы (хотя от неё, как известно, вообще ничего не скрывала). Вернее, это ей он, по детской наивности и беспечности, представлялся таким уж маленьким. Не без влияния "реальных" телепроектов, очень популярных в те странные годы и в Свободном Союзе, и в Зазеркалье, Алеська изобрела себе увлекательную игру - реальный квест. Невинный и бескорыстный хакинг. Вы, наверное, знаете, что неофициальным - на кухне и вполголоса - названием Рунета было "путинет", слово, намекающее как на фамилию президента, при котором началось осуществление концепции .СОРМ, так и на обеспечиваемый этой концепцией надёжный заслон от несанкционированного доступа куда не следует. Но если заслон возникает, почему бы не попытаться его обойти? В локальной сети НИИ ФИГА Алеся обнаружила несколько дыр, благодаря которым она теперь может свободно гулять почти по всем компьютерам Института. Захватывающее дух путешествие по таинственномму виртуальному зáмку, где в каждой комнате глаз рассеянно скользит по находящимся в ней сокровищам, а ищет только одно - ключи от новых комнат.
Но можно ведь поискать и данные об одной давней биохимической экспертизе!
- Хорошо, если мы даже высним, где находится препарат - как туда попадём?
Элементарно попадём, отвечала Алеся. Под лицей, как Алисе уже известно, отведены два этажа глухих аппендиксов одного из институтских корпусов. Узкая лестница, ведущая к единственному входу в лицей, на площадке второго этажа перекрыта массивной решёткой на двух скрипучих замках. Такая же решётка, по-видимому, и на третьем, а сам участок лестницы завален разной рухлядью. Несколько дверных проёмов, сейчас заложенных кирпичом, также когда-то вели на территорию Института из разных помещений. Один такой даже в их лаборатории есть. Да, Алиса обратила на него внимание - ещё и удивилась: пустая ниша в ладонь глубиной, почему-то закрытая решёткой.
Так вот, "глухой аппендикс" на самом деле не такой уж и глухой. На втором этаже он упирается в большую двухэтажную аудиторию амфитеатром. А задняя дверь из препараторской за доской ведёт в коридор Института. По идее, она тоже должна быть опечатана или, на худой конец, ставиться на сигнализацию. Но когда Алеся отрабатывала часы на ремонте аудитории, то видела, что дверью активно пользуются, никакой сигнализации там нет (до ремонта, возможно, и была), а замок изнутри открывается даже без ключа, поворотом ручки. И с тех пор, по-видимому, ничего не изменилось, так как преподаватели часто уходят в Институт через подсобку. Гораздо чаще, чем приходят.
Как попасть в подсобку без ключа, Алеся тоже знает. Остаётся самая сложная задача. В субботу к четырём часам Институт пустеет. Зато включаются камеры слежения в коридорах. Включаться-то они включаются, да только Алесе, покопавшейся на сервере, известно, что мониторов в комнате охраны в три раза меньше, чем камер. Схема переключения на экраны разных камер в течение ночи каждый раз меняется, но подписывается начальником ВОХРа накануне утром. До четырёх вечера надо успеть взломать расписание работы камер и проложить, исходя из него, маршрут следования к месту назначения, чтобы на протяжении всего пути ни разу не попасть в объектив. Ну, а покинуть незамеченными Институт в воскресенье утром - задача тоже разрешимая. Но если браться за это дело, то уже завтра. Наташи дома нет, их отсутствия никто не заметит. Другого такого случая не предоставится.
В общем, несмотря на сплошные иксы, попробовать стоило.
Но, как известно, скоро сказка сказывается, да три года снимается.
...Алеську надолго отвлёк телефонный звонок, и узница хронополей растерянно заскользила по хитросплетениям реляционной базы данных, изо всех сил стремясь проникнуть в логику дублирующих систем защиты, перекрёстных паролей, фасетно-ступенчатой аутентификации... Нет, в этом, похоже, сам Бертран Рассел не разобрался бы. И даже Людвиг Витгенштейн. Неправдоподобная конструкция, стабильная разве что многократным самоотражением её парадоксальности. Почему-то вспомнились гравюры с фантастическими архитектурными проектами Джованни Баттиста Пиранези в маминой комнате, поражавшие Алисино воображение в раннем детстве. А ещё - рассказы Хорхе Луиса Борхеса, которыми она просто переболела этим летом. Впрочем, это ведь модель здешнего мира в целом. И что самое удивительное, в нём живут. Хотя и страдают.
Понять бы только, где здесь кончается естественная болезнь роста и начинается крокрысский след...
- Лёшка тебе привет передавал, - ещё из прихожей донёсся Алесин голос. Как-то чересчур многозначительно. - Он вчера в лицее, бедненький, так тоскливо на дверь поглядывал, словно всё ожидал кого-то. Даже противно становилось.
- А тебе не кажется, что ревновать к собственной правнучке - по меньшей мере смешно? - это прозвучало как очевидная шутка, но Алеська в ответ вспыхнула вполне всерьёз:
- Вы с ним спелись, как я погляжу. С чего бы мне его ревновать? Просто неприятно, когда парень начинает терять лицо.
- Лицо или маску? - съехидничала Алиса. - Да, ладно, не тушуйся. Я тоже в каком-то смысле ревнивая. Ты, кстати, не задумывалась, что под ревностью мы порой подразумеваем совершенно разные вещи? Качественно разные. Как и под любовью.
Алеся раздражённо отмахнулась:
- У меня сейчас голова только одним забита: как уложиться до завтрашнего вечера. Тут ещё этот шахматный турнир совсем некстати. Лёшка, конечно, первым делом: как, приходишь?
Из соседней квариры били по мозгам отупляющие ритмы последнего хита поп-группы "Она Нас".
- Уже готово было сорваться с языка: извини, мол, не смогу. Заболела резко. Будь что будет... Нет - застряли слова. Дело даже не в Лёшке. Я ведь действительно подведу всю школу. Три дня назад замену ещё могли найти, а теперь...
- Не надо никого подводить. Ещё не факт, что наш десант в НИИ ФИГА, буде даже состоится, увенчается успехом. А отрицательный результат в данном случае ничего не докажет - препарат ведь могли и подменить.
- Вот и я оказалась перед выбором... Взрывоопасный ты человек, Алиса.
- Никакого выбора в данном случае быть не может. Турнир должен состояться в любом случае. И вообще, я не хочу, чтобы вы с Лёшей конфликтовали. Это для нас с тобой очень важно, - Алиса улыбнулась одними глазами - и вдруг настороженно замолчала на середине фразы. Вовсе не из-за хронобезопасности - просто сама не поняла, почему так сказала.
- Правильно, нечего здесь выбирать. И то, и другое! Мы должны успеть, - решительно отрубила Алеся.
...Спустя час комнату наполнил её победоносный клич:
- Yes!!! Алиска, первый уровень успешно пройден. Учётный номер препарата, где он хранится, комбинации к кодовым замкам - всё известно. Осталось узнать схему работы камер наблюдения и проложить маршрут. Схема будет сгенерирована только завтра утром. Если бы не турнир, время у нас было бы.
Алеся задумалась и после паузы пристально и серьёзно посмотрела на подругу.
- Вся надежда теперь на тебя. Если я пойду на турнир, сможешь её хакнуть? Ты же видела - ничего особенного.
- У меня не получится, - категорически заявила Алиса. - С сетями-то никаких проблем (даже с такими примитивными, как ваши), а вот организационная структура Института, её функциональные компоненты... Это же просто какое-то издевательство над основными принципами кибернетики и менеджмента. Чтобы в этом разобраться, мне нужно было бы родиться в вашем мире. Или хотя бы подольше в нём пожить.
- А кто-то меня убеждал недавно, что безвыходное положение так и останется безвыходным, если не пытаться найти выход. И почти убедил...
- Да нет, я, конечно, попробую. Но успеха гарантировать не могу.
Вдруг очередная мысль прошибла Алеську. Сегодня просто какой-то урожайный день!
- Впрочем, есть ведь ещё один вариант. Почему бы нам опять не сделать рокировку?
- Ты о чём? - удивилась Алиса.
- О шахматах, о чём же ещё. А ну-ка улыбнись, как ты меня передразниваешь.
- Пожалуйста...
- Неплохо. А теперь представь, что ты моё отражение в зеркале. Нет, правая рука - это правая... Замечательно! А теперь ты - это я, а я - третье лицо.
- Зачем тебе надо?
- Ты у себя там в самодеятельности на сцене не играла?
- Я больше по художественной декламации. А театр у нас вообще преимущественно в брехтовской традиции. "Эпический". Задачей актёра считается не раствориться в персонаже, а рассказать о нём. Твоя мама меня так и играла, кстати.
- Ничего, ты меня играешь вполне по Станиславскому. А завтра смогла бы сыграть?
- Так вот к чему ты ведёшь! - Алису наконец осенило. - Ну, подруга...
- А что? Раз ты сама говоришь, что здесь от меня больше пользы, чем от тебя... А ты там со своим разрядом по четырёхмерным шахматам в двумерные Гроссмейстера как-нибудь сделаешь.
- Во-первых, не факт. После четырёхмерных, кстати, в трёхмерных ощущаешь некоторый дискомфорт. А в двумерные я вообще никогда не играла.
- Да уж наверняка легче!
- Не знаю. Но если легче, то это просто нечестно. По отношению к Гроссмейстеру и к вашим соперникам.
- За соперников не беспокойся. В нашей победе и так мало кто сомневается. Это ведь додуматься надо было: разыграть третье место в форме сеанса одновременной игры с Гроссмейстером!
- То есть команда-победитель определяется по суммарному результату игры среди участников?
- Ну да. Там целая формула выведена. Правда, ничья или выигрыш - автоматическая победа команды. А если (вдруг!) несколько, то по их количеству. Ерунда, короче. Но нашей школе на руку. Команды ведь сформированы по показателям семестрового психометрического тестирования: ценз IQ для участников плюс средний коэффициент в пределах установленных рамок. И если в команде двадцатой школы участвует Андрей Зайцев, чемпион Москвы (а ему участие в командном зачёте необходимо по статусу), то понятно, что кто-то должен быть слабее, чтобы не зашкаливало. Пары в полуфинале определялись жребием и неудачно сложились, поэтому мы и пролетели... Но если тогда силы распределялись, то теперь суммируются. Кстати, Зайцев под Новый Год сыграл в Кремле с Гроссмейстером вничью, так что не исключено, что и в этот раз... Но и по очкам у соперников мало шансов нас обойти.
Алиса не находила аргументов. Да и не сильно их искала. Просто очень уж неожиданной была Алеськина идея.
- А если меня разоблачат?
- Да ты в зеркало на себя посмотри! Ещё лёгкий макияж нанесём - никто от меня не отличит. Лёшка разве что - но он-то уж подыграет.
- Ну, не знаю...
- Не знаешь? А откуда тогда в СЛТВ целая глава, посвящённая шахматному турниру? Не для того ли её вставили, чтобы убедить тебя принять в нём участие?
Алиса задумалась.
- А может быть, этот эпизод из Фильма вырезали, уже снятый, как раз чтобы от участия отговорить?
- Ох, и трудно нам с тобой!
- Со мной всем трудно, - парировала Алиса.
- Расплачься ещё!
- Не дождёшься!
- Нет, посуди сама: чем ты рискуешь? Перед пиратами засветиться? Едва ли - хотя там, говорят, какие-то телесъёмки будут. А вот из-за твоего упрямства мы можем потерять уникальный шанс докопаться до истины.
- "Нам этого потомки не простят"... Уговорила. Я так понимаю, теперь мне надо готовиться к прыжкам через забор?
- Не исключено, - девочки обменялись улыбками, разогнавшими собравшиеся было между ними грозовые тучки. - Но пока готовься к турниру. А для начала - в ванную. Будем твою причёску облагораживать. Хаер у тебя, конечно, прикольный, но совершенно не в моём стиле.